Источник: Первая нижегородская интернет-газета
Дмитрий Терешковский, 26.03.2008

В понедельник в дзержинской Центральной музыкальной школе им. А.Н.Скрябина состоялся концерт барочной музыки. Новую программу, включающую две российские премьеры, зрителям представили Александр Листратов (виолончель), Михаил Полунов (труба), Александр Сидоров (гитара) и камерный оркестр «Солисты Нижнего Новгорода». Накануне «ранняя музыка» звучала в зале нижегородской консерватории.

Жители молодой российской столицы химии в культурном отношении более цивилизованы, нежели обитатели легендарной столицы приволжского федерального округа. Судите сами: зал консерватории города-миллионника, вмещающий 250 зрителей, едва ли был заполнен наполовину, более того, из сотни граждан, возжелавших окунуться в мир барочной музыки, билеты приобрели лишь сорок (остальные пришли на концерт по пригласительным). На объявление же о бесплатном входе для студентов консерватории не отреагировал ни единый воспитанник музыкально-культурного учреждения. По всей видимости, есть другие, более ценные или желанные способы скоротать воскресный вечер…
Иная ситуация сложилась в Дзержинске. В 250-титысячном городе зал на 500 мест был полон. Данность такая становится традиционной, свидетельством чему недавние концерты «Солистов Нижнего Новгорода» и Игоря Михайловича Жукова.
Учитывая всё вышеизложенное, речь сегодня пойдёт о дзержинском концерте, к тому же автору статьи довелось побывать именно на нём.

Великолепно была выстроена программа. Открывала первое отделение «Симфония №2 для струнных» Антонина Филса, ученика Яна Вацлава Антонина Стамица – главы знаменитой немецкой мангеймской капеллы, где Филс (по национальности чех) был виолончелистом оркестра и одним из ярчайших композиторов.
Симфония Филса наглядно продемонстрировала, как сильно мангеймцы приблизились к классицизму, причём, существенно раньше Гайдна и Моцарта. Однако изначальный настрой на барочную программу немного помешал восприятию музыки. Произведение показалось несколько поверхностным и монотонным, но в качестве первого, вступительного номера концерта было как раз к месту. Возможно, здесь сказалось отсутствие клавесина, но, поскольку произведение исполнялось в России впервые, мысль о недостающем слагаемом возникла уже после концерта.

Вслед за Филсом прозвучало произведение композитора, известного сегодня буквально каждому: Концерт для 4-х скрипок и струнных №1, ре мажор Антонио Вивальди. Солировали скрипачи камерного оркестра: Дмитрий Стоянов, Владимир Плаксин, Анна Любимова и Надия Абдуллина. Концерт был исполнен в присущей «Солистам Нижнего Новгорода» стилистике, с которой поклонники оркестра хорошо знакомы по совместным выступлениям коллектива с немецким дирижёром Кристофом Майером. Исторически-ориентированная трактовка, исключающая плавное динамическое развитие и характерные для постромантической традиции скрипичные приёмы, вдохнула в произведение Вивальди оживляющую искру, превратив его в мощную наэлектризованную композицию – взволнованную скрипичную беседу.
Именно так должно играть музыку гения скрипичного концерта, которую, из-за множества сомнительных записей, выполненных зачастую весьма уважаемыми, но пренебрегающими даже элементарными правилами игры начала XVIII века коллективами, большинство поклонников классической музыки называют «попсой». Поверьте, всё дело исключительно в исполнении. И в руках нижегородского камерного оркестра каждое произведение «рыжего священника» превращается в филигранный бриллиант.

В «Сюите для трубы и струнных» Георга Фридриха Генделя блестяще солировал трубач Нижегородской филармонии Михаил Полунов. Инструмент солиста показался довольно необычным и несколько миниатюрным. Судя по всему, это была современная четрехклапанная труба с высоким ми-бемольным строем, характерным для догайдновского времени – то есть инструмент, звучание которого адекватно эпохе Генделя. Сочетание трубы и струнного оркестра поначалу насторожило – от громкости духового инструмента заложило уши, которые, впрочем, спустя несколько секунд освоились, после чего пошли минуты блаженного наслаждения.
Потрясающее звукоизвлечение, ни единого намёка на ошибку… Ах, если бы все музыканты нижегородской филармонии были такого уровня!..

«Концерт для виолончели со струнными» итальянца Антонио Кальдары произвёл двоякое впечатление. Игра Александра Листратова была похожа на некую борьбу виолончелиста и виолончели. В борьбе с переменным успехом лидировали то непокорный инструмент, то укротитель-солист… Причём ясны и причины разыгравшихся баталий. Слегка скрипучая барочная виолончель с жильными струнами никак не хотела сочетаться с преимущественно современными инструментами «Солистов Нижнего Новгорода».
Александру, дабы «прокачать» довольно большой скрябинский зал, приходилось прилагать немалые усилия. В том числе и чисто физические. Виолончель на силу отзывалась слезами, Александр, горячо влюблённый в свой инструмент, явно нервничал.
В результате местами проскальзывал форсированный звук, часть нот потонула в звучности оркестра, а у кого-то из зрителей, возможно, создалось обманчивое впечатление технической неподготовленности солиста или несостоятельности его инструмента.
Конечно, здесь остро встаёт вопрос о правомерности подобных экспериментов… Ведь сочетание барочной виолончели и её струнных ровесников даёт изумительный результат, в то время как взаимовыгодный симбиоз инструментов разных эпох вряд ли возможен. Но исторический инструментарий большая редкость для всей России, а уж для Нижнего Новгорода и подавно. И потому нам остаётся лишь принимать или не принимать исторически-ориентированные модели исполнения. Но, думается, слушатели всё-таки должны быть благодарны Александру Листратову хотя бы за демонстрацию указанных выше противоречий.
В то же время надо отметить, что если абстрагироваться от оркестра и сосредоточиться только на аутентичной виолончели – слуху открывается парадоксальный факт: инструмент, считавшийся долги годы несовершенным, таит в себе гораздо больше возможностей, нежели унифицированная современная виолончель. Но до конца это понять и ощутить представилось возможным только после антракта.

Настоящий драйв барочной музыки обрушился на слушателей во втором отделении. Однако начало второй части концерта знатоков привело в замешательство. Знаменитое «Кончерто-гроссо №6» Генделя из 6 опуса, прозвучало без клавесина. Нельзя сказать, что произведение, словно лишённое основания здание, рассыпалось по кирпичику, несправедливо было бы даже утверждать, будто оно шаталось… Воздвигнуто строение было монументально, но отсутствие клавесина привнесло в конструкцию некую несуразность… Всё равно что сверхсовременное здание, напичканное новейшим оборудованием, с пустыми проёмами окон…
Однако следует отметить, что предложенный слушателям способ построения, по крайней мере, правдивее, нежели варианты с суррогатными заменителями. Здесь надо отдать должное музыкантам нижегородского оркестра, не практикующим, как прочие, компромиссные решения, когда вместо исторического клавесина используется банальное фортепиано.

Как пояснила менеджер камерного оркестра Татьяна Фалина, клавесинная проблема стоит довольно остро. У оркестра нет собственного достойного инструмента, да и во всей нижегородской области на сегодняшний день он единственный – инструмент голландского мастера Фреда Беттенхаузена, приобретённый филармонией в прошлом году. Со специалистами, владеющими секретами мастерства клавесинной игры, ситуация в области и вовсе плачевная, а любой сколь угодно хороший академический пианист, не может быть равноценной заменой клавесинисту.
Интересен и тот факт, что центральная Дзержинская ДМШ, претендующая на роль главной концертной площадки города и желающая видеть на сцене своего зала музыкантов мирового уровня, купила в конце прошлого года полуторамиллионный рояль PETROV, ставший уже третьим концертным роялем школы. Не стоило ли тогда задуматься о приобретении именно клавесина, столь необходимого практически для любой барочной программы?

Как бы то ни было, бесклавесинное «Кончерто гроссо» часть публики, к величайшему сожалению, расценила как композицию проходную и весьма скучную, нудную и усыпляющую… Однако исчерпывающий, оригинальный авторский вариант подобных несправедливых упрёков никак не заслуживает. Думается, их бы и не было в адрес гениального творения Генделя, имей школа подобающий инструмент – ведь исполнителя, в конце концов, можно было бы «выписать» и из столицы.
Могли обойтись и своими силами, как на консерваторском концерте, где клавесин – пусть и заслуживающий, по словам Алексея Любимова, определения «рухлядь» – всё-таки присутствовал во всех номерах первого отделения и в «Кончерто гроссо»… Сил собственных, несомненно, хватило бы, а вот средств на транспортировку солидного инструмента – нет. Но об этом – чуть позже…

Вслед за «Кончерто гроссо» на сцене вновь появился Александр Листратов и ещё один солист программы – гитарист Александр Сидоров. Был исполнен Квинтета №4 ре мажор «Фанданго» для струнных и гитары Луиджи Боккерини.
На этот раз солистам и оркестру удалось достичь нужного динамического баланса, благодаря чему внимание слушателей могло сконцентрироваться на многообразии продемонстрированных маэстро нюансов исполнения, осуществимых только на барочном инструменте. Игра Александра Листратова уже не производила впечатления борьбы, тандем солиста и возлюбленной виолончели был до умиления идилличен.
Полуударная жёсткая манера игры, чередующаяся с нежнейшими едва уловимыми касаниями пальцев и смычка, преобразила виолончель из инструмента довольно ограниченного в экспрессивный, способный выразить тончайшие оттенки настроения, по-настоящему полноценный. Построенные на флажолетах ходы звучали на жильных струнах настолько необычно, что каждое их повторение рождало всё больший внутренний трепет. Слегка скрипящие изящные нисходящие глиссандо были умопомрачительны.
Только теперь появилось отчётливое ощущение соприкосновения с чем-то доселе неизведанным, но прекрасным и влекущим. Энергетика, лучащаяся со сцены, сравнима, пожалуй, лишь с драйвовой аурой прог-рок-концерта в камерном зале. Вскоре после начала «Фанданго» голова размеренно покачивалась в такт музыке, к третьей части ритмичному постукиванию предалась силой удерживаемая нога, а к кульминации произведения динамичному потоку звуков сопереживало всё тело. И только классический формат концерта не позволял дать волю рвавшимся на свободу эмоциям.

Академическое музыкальное искусство в различных его проявлениях без сомнения способно породить сонм чувств, но так завести публику способна только барочная и рок-музыка.
Отдельная заслуга здесь и виртуоза Александра Сидорова. Музыкант деликатно влился в оркестр, не акцентируя на себе внимание но, в то же время, не отойдя на второй план. Вообще, ансамбль двух солистов пребывал в идеальном равновесии, на достижение которого порой уходят годы. Тем удивительнее факт, что вся двухчасовая программа была подготовлена музыкантами с нуля менее чем за неделю!
«Фанданго» Боккерини было особо отмечено многими зрителями: «Великолепно! Я хоть и не разбираюсь в тонкостях, но в совершеннейшем восторге! А виолончель и гитара – мы не могли даже вообразить, что такое сочетание возможно! И как потрясающе это звучит!..»

Финальным номером программы прозвучал неистово-стремительный «Танец Фурий» из «Орфея» Кристофа Виллибальда Глюка. Здесь Александр Листратов присоединился к виолончельной группе оркестра, а Михаил Полунов расставил несколько акцентов на трубе. Безупречно исполненные скоростные пассажи синхронностью своей повергали в шок, зловещей эмоциональностью – в восторг. Казалось «Солисты Нижнего Новгорода» не испытывают ни малейших технических трудностей и даже умудряются заигрывать с публикой… И только пальцы, неистово галопирующие по грифу да натуженные кисти рук выдавали цену внешней лёгкости – высочайшее внутреннее напряжение.
В который раз поразило мастерство единственного контрабасиста оркестра – Леонида Лановенко, всегда улыбающегося и обращающегося с громоздким инструментом без тяжеловесности и статичности, часто свойственной его коллегам.
Первые аплодисменты начались ещё до окончания «Танца Фурий» – эмоции, по-видимому, били через край… Редчайший случай с нашей публикой, когда поняв, что бисов не будет, люди не кинулись в гардероб за одеждой, а провожали музыкантов, покидающих сцену, восторженной овацией.

Однако вынужден добавить ещё несколько капель дёгтя в сладчайшую массу финальных впечатлений. Очень многие зрители сетовали на дороговизну билетов. Мол, 150-200 рублей для классического концерта – цена нереальная.
Вопрос этот корнями уходит в советское прошлое… Ещё не рухнул у наших граждан стереотип, что искусство, как и здравоохранение с образованием, обязано быть бесплатным. Не слышно, чтобы бунтовали «нищие» родители против дороговизны входных билетов в ночные клубы, по стоимости несравнимые с концертами академической музыки. На финансирование подобных расходных статей из семейного бюджета средства выделяются часто и исправно. Да и как не ублажить родных чад, если это модно, прогрессивно, гламурно? Но150 рублей за уникальный двухчасовой концерт с участием солистов с мировыми именами почему-то возмущают всех!

А между тем, «Солисты Нижнего Новгорода», хоть и являются муниципальным учреждением культуры, не твёрдыми ногами стоят на покорившийся им вершине, для многих недостижимой, а лишь балансируют на краю пропасти, в любой момент рискуя сорваться и упасть… Или скорее висят над пропастью, вцепившись сильными руками в податливую, но сползающую породу. А подстраховка сверху настолько эфемерна, что говорить о ней не хочется совсем.
И даже если довести цены билетов до уровня клубных – концерты всё равно будут дефицитными. Ведь классический концерт – это не алкогольный бар с тысячепроцентной накруткой, не дискотека с фиксированным набором одурманивающей псевдомузыкальной бессмыслицы… Выездной классический концерт – это очень дорогая аренда зала, безумно высокие транспортные расходы, реклама, гонорары солистам, распространителям билетов и множество иных слагаемых…
Администрация же города, к которой оркестр неоднократно обращался с просьбой о посильном, совершенно разумном участии (взять хотя бы транспортную проблему), никогда в помощи не отказывает, но… и не оказывает её. Порой выручают друзья оркестра, выступающие спонсорами. Но в целом, концерты «Солистов Нижнего Новгорода» в городе Дзержинске – это от первой до последней ноты заслуга самого камерного оркестра и энтузиастов, окружающих коллектив.
Столичные и зарубежные музыканты, соглашающиеся работать с оркестром без гонораров, по причине высочайшего, мирового уровня нашего коллектива, также заслуживают глубочайшего уважения… Ну и, конечно, дзержинская публика… которая хоть и плачет по поводу цен, но на концерты, в отличие от нижегородцев, исправно ходит… Но надолго ли хватит всех упомянутых выше героев? Всегда ли будут западные, московские и питерские звёзды выступать бесплатно? До каких пор спонсоры будут покрывать концертные убытки? А нищенствующие музыканты… хватит ли им сил душевных и физических на ежедневную труднейшую высококвалифицированную и… практически неоплачиваемую работу? Всё это – тема для отдельного большого и многим неприятного разговора, к которому когда-нибудь мы, возможно, вернёмся…

А покуда хочется отметить последний пробел восхитительного концерта, в какой-то мере также связанный с недостатком средств. В программках, предлагаемых слушателем бесплатно, что, само по себе, безусловно, заслуживает почтения, не были указаны не только биографические сведения, но даже годы жизни композиторов. Хронологическая неопределённость серьёзно выбивает из неповторимой ауры приближенного к аутентичному действа. Всё-таки концерт с исторически-ориентированной трактовкой произведений предполагает некое погружение в эпоху, соответствующую времени создания композиций. Ведь абстрагироваться от окружающей блеклой действительности не сложно – достаточно закрыть глаза и погрузиться в мир личных ассоциаций… но правильность вектора этих тонких связей задаётся воздвижением некоторых конкретизирующих рамок. И только лишь имён композиторов с названиями произведений здесь явно недостаточно.

Тем обиднее, что на концерте не было конферансье, да и никто из музыкантов, включая руководителя программы, не промолвил в этот раз ни слова. Грамотно выстроенный концерт-лекция всегда не только информативнее простого концерта, но и увлекательнее…
Хотя, возможно, решение было правильным, и люди, собравшиеся в зале после выматывающих рабочих часов тяжёлого первого дня недели, вовсе не ждали и не желали никакой лекции…
Однако отзывы зрителей, в которых неизменно проскальзывало: «мы ведь не посвящённые», «мы люди не сведущие»… дают повод думать другое. Человек, не желающий расширить круг знаний, подмечать свою невежественность вряд ли будет…

А рассказать на концерте было что… Во-первых, неизвестные и не играемые в России Антонин Филс и Антонио Кальдара так и остались личностями загадочными и музыка их, оторванная от исторического контекста, вряд ли была до конца понята кем-то из слушателей. Во-вторых, небезынтересно зрителям было бы узнать о фактах из жизни гениального итальянца Боккерини, трагическая судьба которого известна лишь единицам. В-третьих, предложенные публике произведения Генделя, Глюка и Вивальди хоть и считаются общеизвестными – молодому поколению слушателей вряд ли знакомы, как и личности их создателей, ведь обязательная программа музыкальных школ этих композиторов обходит стороной.
Частично недочёт этот будет исправлен нашим изданием, планирующим опубликовать в самое ближайшее время интервью с руководителем программы Александром Листратовым.

Фото Т.Фалиной