«Новая газета» в Нижнем Новгороде №106 25 сентября 2009 года.

Русско-германский проект «Историческая исполнительская практика», в рамках которого учрежден фестиваль «BAROQUE & CLASSIC Нижний Новгород», существует уже несколько лет. Если вначале его организаторам казалось, что это будет интересно только узкому числу профессионалов — музыкантам, студентам мастер-классов консерватории, то теперь, после ряда концертов, стало ясно, что это нужно и широкой публике. Инициатором и организатором фестиваля стал нижегородский камерный оркестр «Солисты Нижнего Новгорода».

Кристоф Майер, художественный руководитель и дирижер проекта, скрипач и исследователь, доцент по историческим исполнительским практикам, преподаватель «Handel-Akademie» в Карлсруе и почетный профессор Нижегородской консерватории считает, что интерес к аутентичной старинной музыке в наше время более чем оправдан.
— Историческая исполнительская практика означает исполнение музыки в той манере, которая была известна на момент написания произведения, при жизни композитора. Манера сегодняшнего исполнения музыки барокко и классицизма несет на себе отпечаток другой эпохи — мы слышим музыку так, как если бы ее играли в эпоху романтизма и позднего романтизма. А она была иной! Вот эту ее «инаковость» мы и хотим донести до слушателей.

— Существует мнение, что историческое, аутентичное, исполнение — вещь суховатая, лишенная ярких эффектов. Почему же такой популярностью в последнее время пользуются концерты и записи аутентичной музыки? Что привлекает вас лично в таком исполнительстве?

— Интересно, что большая часть публики, перед которой мы исполняем музыку в аутентичной манере, как раз говорит нам после концерта, что эта музыка не сухая, а очень эмоциональная и увлекательная. В Западной Европе публика вообще уже не хочет слушать музыку барокко в романтическом ключе: крупнейшие оркестры Европы даже не берутся за барочные сочинения — боятся, что на их «традиционные» исполнения слушатели просто не придут. В Старом Свете накоплен большой опыт именно исторического исполнительства. Что лично я нахожу в этой практике? Я чувствую, что сейчас мы начинаем по-особому относиться — и в архитектуре, и в интерьере — к старым вещам. Вокруг этих вещей — особое излучение, живая вибрация… (Кристоф вытягивает руки, как будто дотрагивается пальцами до чего-то вещественного и теплого). Вот эта возможность прикоснуться… В музее, глядя на полотно XVI века, я могу ощутить глубокие эмоции от такого «контакта». На физическом даже уровне. Это совсем не то, что репродукция, цветной постер. Когда мы исполняем музыку в «современной», точнее — романтической технике, мы получаем тот самый «постер», «цветную фотографию». Сегодня мы как раз пытаемся исполнять эту музыку так живо, отчетливо и полно по отношению к замыслу композитора, как он задумывал и ощущал ее сам. Наверное, и Леонардо да Винчи в наше время мог бы использовать компьютер… (улыбка) Но тогда он и рисовал бы по-другому. Так что в случае исторического исполнительства речь идет не о следовании моде. Для меня лично это — реанимация.

— Программа фестиваля включала, кроме известных Генделя, Баха и Гайдна, малознакомые имена. Что это за композиторы? «Взяли» ли они зал?

— Имена Гайдна и Генделя для нас ключевые — в этом году исполняется соответственно 200 и 250 лет со дня их смерти. Но мы вообще решили расширить рамки концертов — представить самые разнообразные исполнительские составы. В консерватории состоялся сольный концерт петербургского органиста Андрея К.оломийцева, нижегородцы услышали сочинения, по которым можно проследить развитие музыкальной мысли от позднего барокко до эпохи Генделя. Самый большой концерт был посвящен симфониям Гайдна и Генделя. Особенно меня радует, что в программу фестиваля включены концерты струнных квартетов, причем мы показали еще и произведения ученика Гайдна — Плейеля. Да, это имя мало знакомо современным слушателям, но вот современники писали о Плейеле: «Какой композитор когда-либо создал больший ажиотаж, чем Плейель?». Он обладал даже большей популярностью, чем его учитель Гайдн, был известен и почитаем в Париже, работал не только как музыкант, но был еще мастером клавиров и занимался издательской деятельностью. Вообще, Старая музыка — это еще удивительные истории отношений. Моцарт, к примеру, был очень высокого мнения о квартетах Гайдна и даже считал себя обязанным следовать той линии развития, которую заложил Гайдн. Он посвящал Гайдну свои квартеты. Известен случай, когда Гайдн так досадил своим успехом в Лондоне «конкурентной организации», что те решили пригласить Плейеля в расчете на то, что интересы музыкантов схлестнутся. Но эти люди просчитались: Гайдн и Плейель вели себя не как конкуренты — они поддерживали друг друга, ходили один к другому на концерты… Так что еще одна наша задача — проникнуть в глубину взаимоотношений музыкантов прошлого, донести до слушателей то, что нам открывается в их личных и музыкальных историях и что может как-то изменить наши отношения сегодня.

Беседовала Елена ЧЕРНОВА